Не быть добру
Тосту «быть добру» меня научили лет десять назад. Я ездил в командировку в Ставропольский край, командировка предусматривала общение с местными пьющими влиятельными людьми, и они меня научили, что, когда пьешь, надо говорить «Быть добру!», это фирменный местный тост, и спустя примерно год, когда местный мэр (потом его, конечно, посадят) начнет бороться с «Единой Россией», «Быть добру!» станет его рекламным слоганом и, кажется, даже названием благотворительного фонда. А у меня это будет запоздалое филологическое открытие – когда только начиналась перестройка, Лев Лещенко пел по ее поводу песню «Свежий ветер», и рефреном там как раз было «быть добру». Автор текста – не очень знаменитый, но при этом самый-самый придворный советский поэт Ковалев, многолетний заместитель министра иностранных дел СССР, в 1990 году он даже ездил получать за Горбачева Нобелевскую премию. Когда меня научили ставропольскому тосту, я понял, что песня про «быть добру» – это такая хитрая шифровка, в которой открытым текстом поется, что в стране теперь дует свежий ветер, а между строк – что источником свежего ветра стал человек из тех мест, где, выпивая, говорят «Быть добру!». Горбачев ведь ставропольский.
В нулевые я любил ездить в командировки в Ставропольский край – легкий способ навестить бабушку, она тогда еще была жива. И не только бабушку, но и себя: в этих местах в детстве я проводил каждое лето, то есть места вполне родные, хотя предки родом не оттуда. Дед по отцу, лишившись на войне руки, окончил Тимирязевскую академию и аспирантуру (но не защитился, потому что в сельскохозяйственной науке тогда, скажем так, слишком часто все менялось), и последнее его место работы на всю жизнь – НИИ сельского хозяйства, который вначале находился в городе, известном теперь как Буденновск, а в начале шестидесятых, когда Хрущев решил, что сельскохозяйственной науке в городах не место (в «Крокодиле» тогда было много карикатур про асфальтовых агрономов, то есть и про моего деда тоже), институт перевели в сельскую местность.
Директор, герой, между прочим, Советского Союза, партизан и после войны вице-премьер советской Латвии, нашел брошенный военный городок на окраине большого села в получасе езды от Ставрополя, совсем маленький – здание штаба, куда въехал институт, трехэтажный жилой дом, куда заселили сотрудников, и сложносочиненное П-образное здание с клубом в одном крыле, столовой в другом и магазином посередине. Это было за двадцать лет до меня, я застал городок уже разросшимся. Институту построили новое здание, жилых домов стало, включая первый, двенадцать, а специально приглашенные чуть ли не из Москвы ландшафтные дизайнеры посадили и вырастили посреди степи большой парк с табличкой «памятник природы краевого значения» у входа. Это был эксперимент, и он удался – несколько десятков семей провинциальных интеллигентов поселили в чистом поле, и они обустроили себе идеальное пространство для жизни наподобие клубных поселков, которые войдут в моду при постсоветском капитализме.
Мой отец там вырос, а мама калининградская, и все мое детство прошло под аккомпанемент семейных споров о том, стоит ли переезжать из Калининграда в этот ставропольский городок. Мама отказывалась категорически, и после смерти деда отец стал каждый год надолго уезжать туда один, формально – ухаживать за садом, но, как я понимаю, ему просто нравится там жить среди постаревших друзей детства и в родных местах. Думаю, рано или поздно он, один или с мамой, уедет туда насовсем.
Сделавшись московским репортером, я старался часто ездить именно в Ставрополь, и информационные поводы для командировок искать было нетрудно. Тихий южный горбачевский город, бывший когда-то самой мирной провинцией, в нулевые возвращался к своему исходному состоянию крепости, поставленной в ногайских степях князем Потемкиным в конце XVIII века. Фронтир снова стал фронтиром; в 90-е была война и был Буденновск, а я застал уже проявления так называемой мирной жизни – то войсковую операцию против каких-то ваххабитов в граничащем с Дагестаном районе (это там я пил под «Быть добру!» с местными силовиками), а в чуть более тыловых городах, включая сам краевой центр, постоянно случались сюжеты наподобие нашумевшей тогда Кондопоги – очередной человек из соседних республик убивал очередного местного, остальные местные собирали сход, ругались, грозили местью, в какой-то момент даже собрали денег и поставили на главном бульваре Ставрополя бюстик генерала Ермолова. Не столько как знак памяти о каком-то славном прошлом, сколько символ нынешнего, чаще пока еще скрытого противостояния с наступающими соседями. Если ехать в Ставрополь со стороны Минеральных вод, то ближайший ставропольский пригород – это хутор (на самом деле уже микрорайон) Извещательный; название, когда-то звучавшее смутным напоминанием о временах фронтира, а теперь гораздо более понятное – когда что-нибудь начнется в Пятигорске или Кисловодске, известие придет в Ставрополь со стороны этого хутора.
Мой отец рано или поздно переедет туда, он мечтает об этом много лет, и я понимаю, что это рано или поздно произойдет. Но о чем мечтаю я – о том, чтобы, когда придет время (в том, что оно придет достаточно скоро, я не сомневаюсь), он сумел бы оттуда убежать.
Я очень надеюсь, что он успеет убежать.
Олег Кашин – журналист
Высказанные в рубрике «Право автора» мнения могут не отражать точку зрения редакции Радио Свобода
ПриветСочи
Скоро исполнится 20 лет табличке «Быть добру!», установленной, видимо, 13.12.1992 года некоему Толику на эллинском спуске (от храма по ул. Москвина до ул. Войкова между Сбербанком и ЗАГСом).
Как стало известно, молодой парень, мичманом был на флоте, в тот день, вроде как, з/п получил, домой шел. Его там убили и ограбили. А табличку то ли друзья, то ли родители установили…
Может у Уважаемых Приветинцев есть информация подробнее по поводу.
Символично, что табличка почти ровесница Новой России и установлена в одном из исторических центров Сочи — на месте Навагинского Форта (Александрии) 1838-1854.
Примечательно еще, что табличка не подверглась вандалам и граффити.
Рядом еще видны камни стен древней крепости, и совсем недавно относительно (2 года назад) фрагмент крепостной стены Навагинской крепости отреставрировали.
Ныне эта мемориальная доска не обнаружена, на месте бывшей Поликлиники №1 написано «Частная территория».
И пока писались эти строки вчера было замечена установка забора вдоль поликлиники, и разрытие асфальта вдоль дороги, из-за чего, конечно, на подъеме до ул. Орджоникидзе будет пробка. Фоты не делал и для чего разрытие пока не выяснял, хотя, возможно, коммуникации прокладывают.
«Добру-то быть!», но вот какому, кому и когда?!
А Толику вечная память…
З.Ы. этот ТОП правил после обнаружения некоторых фактов…
Быть добру откуда это выражение
«Сморозить глупость»
Это выражение появилось благодаря господам гимназистам. Дело в том, что слово «морос” в переводе с греческого как раз и обозначает «глупость”.
Преподаватели так и говорили нерадивым ученикам, когда они от незнания урока начинали нести околесицу: «Вы морос несете”. Потом слова были переставлены — и получилось, что от незнания гимназисты «глупость морозили”.
«Наставить рога»
Происхождение этого выражения очень древнее. Во времена правления императора Комнина Андроника (древняя Византия) было в обиходе такое правило: тем мужьям, с женами которых император имел любовную связь, разрешалось охотиться в зверинце императора, где тот держал много экзотических зверей. И надо сказать, эта привилегия тогда пользовалась большим спросом. Так вот, ворота домов, где жили такие семьи, украшали оленьими рогами — признаком особой почести
«Большая шишка»
Помните картину «Бурлаки на Волге”, как на ней бурлаки тащат изо всех своих сил барку? Самое тяжелое и самое важное место в этой лямке — место первого бурлака. Он задает почин, он направляет остальных. Поэтому это место занимал самый сильный человек. Этого человека в бурлацкой лямке и называли «шишкой”. Вот и значит, что «большая шишка” — это большой и важный человек.
«Жив Курилка»
В старину на Руси была такая игра: все садились в круг, кто-то зажигал лучину — и потом ее передавали по кругу из рук в руки. При этом все присутствующие напевали песенку: «Жив, жив Курилка, жив, не умер. ”.
И так пока лучина горит. Тот, у кого в руках лучина гасла, проигрывал. С тех пор это выражение стало применяться к тем людям, а иногда и вещам, которые уже давно, казалось бы, должны исчезнуть, но вопреки всему продолжали существовать.
«И доказывай, что ты не верблюд»
Эта фраза стала очень популярной после выхода в свет очередной серии кабачка «Тринадцать стульев”. Там была миниатюра, где пан Директор беседует с паном Гималайским по поводу привезенного недавно в цирк верблюда.
В сопроводительных документах было написано: «Направляем в ваш цирк двугорбого верблюда и гималайского”, т.е. фамилия пана Гималайского была написана с маленькой буквы. Боясь бюрократических проверок, пан Директор требует справку от пана Гималайского, о том, что тот не является на самом деле верблюдом.
Это настолько ярко высмеивало роль бюрократической машины в нашей стране, что выражение очень быстро пошло в народ и стало популярным. Теперь мы так говорим, когда у нас требуют доказательства очевидных вещей.
«Не в своей тарелке»
По-французски «асьет” — это и тарелка, и настроение, состояние. Рассказывают, что в начале XIX века некий переводчик, делая перевод французской пьески, фразу «приятель, ты не в духе» перевёл как «ты не в своей тарелке». Александр Сергеевич Грибоедов, бывший заядлым театралом, разумеется, не мог пройти мимо столь блистательного ляпа и вложил безграмотную фразу в уста Фамусова: «Любезнейший! Ты не в своей тарелке. С дороги нужен сон». С лёгкой руки Александра Сергеевича безумная фраза обрела смысл и надолго прижилась в русском языке.
”Всыпать по первое число”
В старые времена учеников школы часто пороли, нередко даже без какой-либо вины наказуемого. Если наставник проявлял особое усердие, и ученику доставалось особенно сильно, его могли освободить от дальнейших порок в текущем месяце, вплоть до первого числа следующего месяца. Именно так возникло выражение «всыпать по первое число”.
«И ежу понятно»
Источник выражения «И ежу понятно” — стихотворение Маяковского («Ясно даже и ежу — / Этот Петя был буржуй”). Широкому распространению способствовало употребление этой фразы в повести Стругацких «Страна багровых туч”, а еще она стала расхожей в советских интернатах для одарённых детей. В них набирали подростков, которым осталось учиться два года (классы А, Б, В, Г, Д) или один год (классы Е, Ж, И).
Учеников одногодичного потока так и называли — «ежи”. Когда они приходили в интернат, двухгодичники уже опережали их по нестандартной программе, поэтому в начале учебного года выражение «ежу понятно” было очень актуально.
”Дать добро”
В дореволюционной азбуке буква Д называлась «добро”. Флаг, соответствующий этой букве, в своде сигналов военного-морского флота имеет значение «да, согласен, разрешаю”. Именно это стало причиной возникновения выражения «дать добро”. Производное от этого выражение «Таможня даёт добро” впервые появилось в фильме «Белое солнце пустыни”.
«Пролететь, как фанера над Парижем»
Не будет преувеличением сказать, что выражение «Пролететь, как фанера над Парижем” слышал каждый. Смысл данного фразеологизма можно передать как упущенную возможность сделать или получить что-либо, оказаться не у дел, потерпеть неудачу. Но вот откуда пошла эта поговорка?
В 1908 году известный французский авиатор Огюст Фаньер, совершая показательный полет над Парижем, врезался в Эйфелеву башню и погиб. После чего известный меньшевик Мартов писал в «Искре”, что «царский режим летит к своей гибели так же быстро, как г-н Фаньер над Парижем”. Русский человек воспринял данную сентенцию несколько иначе, изменив фамилию иностранного авиатора на фанеру. Отсюда пошло выражение «пролететь, как фанера над Парижем»
«Курам на смех»
С незапамятных времен курица у людей была предметом шутливых насмешек. Она не летает, хотя имеет крылья, не вьет гнезда, боится воды, не видит в темноте, пуглива, глупа. Недаром говорят, что рак — не рыба, а курица — не птица. Отсюда и выражение «курам на смех» — даже глупые куры и те смеются.Все.
Про добро и пулемет
Поэтическое слово – страшная сила. Причем, не в переносном, а в самом что ни на есть прямом смысле. Так, благодаря поэтическому гению Пушкина талантливый композитор и великий педагог Антонио Сальери вошел в историю как эталонный завистник и убийца.
И кому теперь интересно, что среди его учеников были и Лист, и Бетховен, и Шуберт. Кому интересно, что вдова Моцарта после кончины мужа доверила обучение музыке своего сына – Вольфганга Амадея-младшего – не кому-нибудь, а именно Сальери. И, наконец, что в 1997 году Миланский апелляционный суд официально признал Сальери невиновным в этом «стихотворном убийстве».
Да никому это все теперь неинтересно, хотя многие об этом знают. Потому что – ну так уж убедительно и красиво Александр Сергеевич припечатал беднягу, что остается лишь горестно разводить руками и делать при цитировании знаменитых его стихов странно звучащие поправки: «Ну… это ведь, знаете ли, совсем не тот Сальери… не настоящий. Это – Пушкинский. Литературный герой, так сказать».
Такой бывает разрушительная сила поэтической лиры. Той самой, которая способна не только пробуждать в людях добрые чувства, но, при случае, еще и уводить их от истины.
Нечто подобное произошло с известной фразой «Добро должно быть с кулаками».
Оторвавшись от «родного» стихотворения этот однострочный афоризм начал жить самостоятельной жизнью, пленяя жаждущие справедливости сердца своей ницшеанской парадоксальностью и антиномичностью.
Ну, вроде бы, не должно же быть такого, да? Добро, и вдруг – с кулаками! Что-то в этом неправильное и даже опасное чувствуется. Но – ведь красиво же! Но – революционно же! Потрясает основы, переворачивает заскорузлые тысячелетние догмы, дает простор для… Ну, скажем так – для ощущения себя добрым там, где раньше об этом и речи быть не могло. Зато теперь – вот, пожалуйста! Есть афоризм, и даже целый стих. Не верите – возьмите с полки книжку и почитайте, там все написано.
Так, в 1959 году определение добра вдруг получило целый блок новых смыслов, не сочетаемых доселе с этим понятием. А между тем, ницшеанская эта фраза появилась, можно сказать, случайно, когда Михаил Светлов в присущей ему непринужденной форме дал нескольким студентам Литинститута учебное задание – сочинить стихи о том, что добро должно уметь постоять за себя. В результате родились два стихотворения на заданную тему. Одно принадлежит перу Евгения Евтушенко, но о нем мы вспомним чуть позже. Другое, оказавшееся более удачным, написал Станислав Куняев. Именно его стихи и начинаются со строки, получившей впоследствии самостоятельную и долгую жизнь:
Добро должно быть с кулаками.
Добро суровым быть должно,
чтобы летела шерсть клоками
со всех, кто лезет на добро.
Добро не жалость и не слабость.
Добром дробят замки оков.
Добро не слякоть и не святость,
не отпущение грехов.
Быть добрым не всегда удобно,
принять не просто вывод тот,
что дробно-дробно, добро-добро
умел работать пулемёт,
что смысл истории в конечном
в добротном действии одном –
спокойно вышибать коленом
добру не сдавшихся добром!
Вот такое стихотворение. Про добрый пулемет, и про то, что к отпущению грехов и к святости добро не имеет никакого отношения. По советским временам – вполне себе идеологически выдержанный стих. Хотя одно из важнейших этических понятий в нем подверглось какому-то странному поэтическому выворачиванию наизнанку. Но сделано это было с определенным изяществом. И строка пошла в народ.
Правда, сам Станислав Юрьевич Куняев, спустя годы настолько изменит свои взгляды на описываемый предмет, что даже напишет стихотворное же опровержение своим знаменитым стихам про кулакастое добро:
Постой. Неужто? Правда ли должно?
Возмездье, справедливость – это верно.
Пожалуйста. Но только не добро,
которое бесцельно и безмерно.
Напрасны ухищрения ума,
Напрасно страсть раскидывает путы –
Добро первоначально, как земля,
И пишется «Добро» с заглавной буквы.
Неграмотные формулы свои
Я помню. И тем горше сожаленье,
Что не одни лишь термины ввели
Меня тогда в такое заблужденье.
На мой взгляд, это очень сильный и смелый для поэта поступок – публично отказаться от самого своего известного произведения. И «Добро» с заглавной буквы звучит здесь уже как одно из именований Бога. И разделение понятий добра и возмездия, добра и справедливости – тоже очень честная попытка не смешивать их более в одну кровавую кашу, приправленную чужой шерстью и пулеметным свинцом.
Первое стихотворение было написано между делом, в рамках учебного задания. Второе – осознанное, выношенное годами, — плод нелегких раздумий зрелого человека. Только… Ну кто его цитирует сейчас? Кому оно интересно? А опять же – никому. Точно так же, как и правда о настоящем, «не Пушкинском» Антонио Сальери.
Зато фразу «Добро должно быть с кулаками» — помнят, цитируют и, наверное, будут помнить и цитировать до скончания этого века. И вовсе не потому что такой уж испорченный у нас народ – только дай ему кулаки почесать. К сожалению, мир, в котором мы живем, пропитан злом. И бывает так, что любой честный человек просто обязан пустить в ход кулаки там, где это зло разгулялось слишком уж широко. Но все же, как мне думается, называть это добром – слишком рискованный лингвистический эксперимент.
Справедливостью – да. Возмездием – безусловно. А вот с добром – проблема. Дело в том, что сочетать милосердие и справедливость в виде единого блага (или иначе говоря – добра) способен один лишь Бог. Человеку этого не дано, во всяком случае – в нынешнем его падшем состоянии. Святитель Иоанн Златоуст пишет: «…У людей правда не соединяется с милостью. А у Бога не так, но с правдой соединяется и милость, и притом такая, что и сама правда называется человеколюбием».
Поэтому, на мой взгляд, пускай уж лучше с кулаками будут наши, человеческие справедливость и возмездие, где добро, увы, неизбежно бывает перемешано со злом, по слову святых отцов. А само добро, хоть и останется без пулемета, но зато – чтоб с большой буквы начиналось в каждой душе, как имя Бога, говорившего …научитесь от Меня, ибо я кроток и смирен сердцем. Нельзя размывать такие важные понятия. Опасно это – запутаться в определениях добра, пускай даже и поэтично изложенных.
Конечно, всегда были в Церкви святые люди, уподобившиеся Богу настолько, что преодолевали свою падшую природу и тоже могли соединять милосердие со справедливостью.
Но, думаю, если за это дело возьмется человек, который и сам все еще подвержен злу, он может при случае таких дров наломать, что только и останется потом старые советские стихи про «пулемет добра» цитировать.
Ну и напоследок – про стихотворение Евтушенко на эту же тему. Евгений Александрович в том студенческом задании «проиграл» Куняеву. И впоследствии даже взял строку «Добро должно быть с кулаками» в качестве эпиграфа к одному из своих стихотворений. Вот только называлось это стихотворение – «Злость».
БЫТЬ ДОБРУ!
Рейтинг работы: 124
Количество отзывов: 20
Количество сообщений: 21
Количество просмотров: 1515
Добавили MP3 в избранное: 1
Добавили в избранное: 1
© 14.12.2014г. Люсьена
Свидетельство о публикации: izba-2014-1205939
Спасибо вам, вы, наверное, хотели ирине Алексеевой
написать?
Да, простите.
Но Ваши стихи мне очень понравились.
Просто я нашла на днях стихи и послала их Ирине
«Строки к девизу Вашей жизни и творчества, может, заинтерисуют и споёте. «
На миг перед дорогою замру:
Не просто – заново, хоть и не ново.
И все-таки из словаря земного
Я верую в два слова – быть добру!
Не поклоняясь злату-серебру,
Не покоряясь суете извечной,
Прошу у жизни: стань почеловечней,
Чтоб на земле родимой быть добру.
Соломинкой на огненном ветру
Любая жизнь – чадя или сгорая…
Как все – не знаю собственного края,
Но края нет у жажды – быть добру!
Загадываю день свой поутру:
Пусть сложится из дел больших и малых –
Пока душа трудиться не устала,
Помогут руки ей, и – быть добру!
А Ирина мне ответила ссылкой на Ваши.
Эдельвейс 
27.04.2016 10:38:55
Отзыв: положительный
Люсьена прекрасное исполнение соавтора.
На ваши стихи. с уважением.